После того, как Виталий семь лет назад забрался на Шанхайскую башню, о нём заговорил весь мир. Видео с подъёмом на второе по высоте здание на планете просмотрели 93 млн человек. За это время фотограф и руфер отметился на самых знаковых исторических точках — Эйфелевой башне, здании Нотр-Дам де Пари, Никейском соборе в Стамбуле, статуе Христа в Рио-де-Жанейро и т.д. Пару раз блогер даже попадал в тюрьму. Сейчас Виталий всё так же путешествует, а ещё преподает фотографию и читает лекции министру туризма России. В интервью «Дичи» Раскалов рассказал о своих самых экстремальных путешествиях и новом проекте, съёмки которого, возможно, начнутся летом.

— С чего началось твоё увлечение крышами?

— Почти сразу после окончания школы мне понравилась девушка. Она занималась фотографией, и я решил тоже стать фотографом, чтобы её впечатлить. Совершенно случайно тогдашние друзья взяли меня с собой на крышу заброшенного здания. И я так впечатлился, что даже про девушку забыл и начал фотографировать. Я поднимался на разные здания Москвы и снимал, используя самые трудные и необычные ракурсы. Чего только не было: девятиэтажки, сталинские высотки, Шуховская башня, дома у Кремля. Так продолжалось до мая 2012 года, когда я закрыл свою главную мечту — забрался на звезду здания МГУ на Воробьёвых горах. После этого руфинг в России для меня прекратился.

— И ты стал им заниматься за границей? 

— Да. В ноябре 2012 я уехал в Стамбул, где залез на Голубую мечеть. Так начался мой вояж по миру, который до сих пор не прекращается.

— Получается, что у тебя никогда не было боязни высоты? 

— Почему же? Была. Но я её переборол в 2010 году, когда лазил на заброшенную вышку в Электростали высотой 215 метров. Помню, что добрался до середины и понял, что как бы я ни боялся, смысла спускаться уже нет — надо лезть наверх. И вот после того случая я перестал бояться высоты.

— Как мама реагировала на твоё увлечение?

— Мама — мой самый большой фанат. Она до сих пор смотрит все мои сторис, следит за соцсетями и ставит лайки. Конечно же, в самом начале она волновалась, да и сейчас, наверняка, тоже иногда переживает. Всё-таки моя деятельность связана с некоей опасностью. Но я вроде как человек здравомыслящий и до сих пор жив. Тем более, я же не полной фигней занимаюсь, а делаю интересные вещи и почём зря рисковать не стану, хотя, глядя на мои видео, может показаться иначе.

— Ну да… Создается впечатление, что все свои подъёмы ты совершаешь без страховки… 

— Это не впечатление, а так и есть. Никакой страховки нет, в этом и кайф. Но, конечно же, она используется в рекламных проектах, когда всё согласовано. Крупные бренды страхуют себя, чтобы потом не отвечать в суде, если вдруг я разобьюсь. А в случае с какими-то нелегальными вылазками я никак себя не защищаю.

Я дважды был тюрьме. В Дубае просидел семь дней, хотя мне обещали три года.

— А что за нелегальные вылазки? 

— Ну, я дважды был тюрьме. В Дубае просидел семь дней, хотя мне обещали три года. Дело в том, что в Арабских Эмиратах мы должны были снимать руферов, но в итоге нас с командой арестовали прямо в аэропорту, потому что у меня обнаружили отмычки, которые, как оказалось, были там запрещены. Затем выяснилось, что за три дня до нас поймали банду каких-то ребят с русскими паспортами, которые вскрывали и обворовывали квартиры. В общем, таможенники подумали, что мы из одной банды. В итоге присели на недельку. Нас били каждый день, всё как полагается.

— Испытал стресс? 

— Да нет. Я же вышел оттуда. На самом деле мы приехали туда делать съёмку по заказу одного известного канала, который и поспособствовал тому, чтобы нас вытащили. В тюрьме там нам подсунули бумагу на арабском языке, которую мы подписали. А потом выяснилось, что тем самым мы как бы расписались в своей вине, признали её. Мы же вообще ничего не поняли. Отсюда и пошло всё. Со мной в камере сидел режиссёр, теперь мой очень близкий друг. Так вот, в тот момент у него жена находилась на девятом месяце беременности. У него тогда мир точно перевернулся. А я-то чего, я одинокий человек.

— А как же мама? 

— Она даже не заметила, что я в тюрьме сидел, я ей уже по факту сообщил, когда прилетел в Москву. Зачем лишний раз беспокоить человека.

— Расскажи про своего напарника Вадима Махорова, с которым ты раньше вместе занимался руфингом. 

— Мы с ним познакомились, когда оба гостили в Санкт-Петербурге. В итоге у нас сложился удачный дуэт. Буквально за пару месяцев мы облазили все самые трудные питерские объекты, куда до нас ещё никто не добирался. Потом была Москва (куда я переехал из Украины), а уже после мы вместе стали путешествовать по миру и выбирать интересные точки. Египетские пирамиды, статуя Иисуса Христа в Рио-де-Жанейро, Никейский собор, Эйфелева башня, Нотр-Дам де Пари, Шанхайская башня… Короче, мы залезали на все главные мировые точки. А три года назад у Вадима родилась дочка, и он, получив такую колоссальную ответственность, перестал лазить. 

— Назови самую высокую точку, на которую ты когда-либо залезал.

— Шанхайская башня — второе по высоте здание в мире (632 метров) после Бурдж-Халифа в Дубае (828 метров). 

— Ваше видео с той вылазки набрало 93 миллиона просмотров на «Ютубе»! Расскажи, как родилась идея туда забраться. 

— Мы заранее всё распланировали. Решили подняться в Китайский Новый год, так как в праздники оттуда убирают усиленную охрану, оставляя одного-двух человек. Все едут чилить к своим семьям. Нам потребовалось три часа, чтобы добраться до самого верха, сделать видео и спуститься обратно. Там где-то 140 этажей. Самое интересное, что изначально вся эта история планировалась под рекламу французского Ray-Ban, но им почему-то не понравилось видео, и они отказались. А дальше они увидели фантастические просмотры на «Ютубе» и взгрустнули… 

— 140 этажей… А если ты устанешь, то что делать? 

— Слушай, ну это всё на таком адреналине происходит, что о какой усталости вообще может идти речь? Всё уходит на задний план, ты просто движешься вперёд. А усталость чувствуешь уже внизу, когда осознаешь, что произошло. 

— А сколько вам за рекламу должен был заплатить Ray-Ban?

— 5 000 долларов, и тогда эта сумма была для нас очень хорошей, потому что мы зарабатывали только на фотографиях. Мы жили в дешёвых хостелах или вписывались у кого-то и путешествовали по миру. А тот гонорар точно бы окупил поездку в несколько раз. Популярность и контракты пришли уже после видео с Шанхайской башней.

— Какой у тебя был самый крупный контракт? 

— Canon заплатил мне 50 000 фунтов за 3 съёмочных дня. Я был рекламным лицом бренда в 28 странах мира. Просто когда ты передаёшь права на своё изображение на длительный срок, то это всегда дорого стоит. 

— Расскажи, с какими ещё брендами сотрудничал? 

— Я был лицом Converse и Megafone, а также рекламировал Timberland — во всей Азии. У меня была своя программа на Red Bull TV, а также шоу на канала ЧЕ. Мои персональные выставки проходили в Швейцарии, Германии и России, само собой. 

Хочу захватить платформу Sealand, которая находится в территориальных водах Великобритании. Там живёт всего несколько человек. И моя цель, пока они спят, повесить свой флаг на территории княжества.

А куда было тяжелее всего забираться? 

— На здание Нотр-Дам де Пари. Я залез туда по водосточной трубе. А схема там такая: вылезая из трубы, ты видишь карниз, на нём надо нащупать камень, при этом нужно крепко держаться за трубу. Сначала хватаешься за камень на карнизе одной рукой, затем перекидываешь вторую, отпуская при этом трубу. И там ещё была моя самая нелюбимая высота — где-то 30 метров. То есть это то самое расстояние, с которого тебе хорошо видно, куда ты упадёшь, как тебя проткнет пиками, и ты умрёшь. Хуже всего в таком случае, как мне кажется, выжить и остаться инвалидом на всю жизнь. Но всё, к счастью, прошло хорошо. 

— Было такое, что ты буквально висел на краю пропасти? 

— В Питере, когда от полиции убегал, прыгнул с одной крыши на другую, а там не оказалось бордюров, и я просто поехал вниз, но успел зацепиться за чердачное окно, а так у меня полтела висело над пропастью. 

— Расскажи про статую Иисуса Христа в Рио-де-Жанейро, где ты сделал фото, сидя на плече этой скульптуры. Как ты туда забрался? 

— Сама статуя внутри полая, там есть лестница. Мы вскрыли дверь, поднялись по лестнице. А наверху, грубо говоря, в каждой руке по люку. В голове тоже есть люк. Они все открываются. В итоге мы вылезли и сделали кадр, который разлетелся по всему миру и был продан очень быстро за 5 000 евро. 

— Где бы ты ещё хотел побывать? Тебя уже, наверно, ничем не удивить…  

— Хочу захватить платформу Sealand, которая находится в территориальных водах Великобритании. Там живёт всего несколько человек. И моя цель, пока они спят, повесить свой флаг на территории княжества. Я прекрасно понимаю, что когда люди проснутся, то флаг снимут, и это будет самый короткий захват в мире, зато какой дерзкий! Побывал бы на острове Сокотра в Йемене, а также посмотрел бы на газовый кратер Дарваза в Туркменистане. Еще в Мекку в Саудовской Аравии хочу, но для этого нужно принять ислам. 

— Что происходит с твоим ютуб-каналом On the Roofs? Ты его ведёшь? 

— Да я, на самом деле, забил на него. Хотя это плохо, и надо мне пинка под задницу дать, но я надеюсь, что сам это сделаю. А ещё я влюбился, и всё вообще на задний план ушло. Но у меня ещё есть деньги и возможности повлюбляться, ничего особо не делая. Я много и упорно работал для этого.

— Ну да, когда-то же нужно отдыхать…   

— Да я уже 2,5 года отдыхаю. Мне кажется, что пора всё-таки заканчивать отдых, потому что из-за такого большого перерыва потом будет трудно влиться в рабочий ритм. Хотя я не могу сказать, что совсем ничего не делаю. Недавно я летал на Байкал, где преподавал студентам фотографию. Делал это, кстати, бесплатно. Также периодически читаю лекции, например, недавно делал это в Сеуле.

— В скольких странах мира ты побывал? 

— Я посетил где-то около сотни. 

— Расскажи про свои планы на этот год. Где мы тебя увидим? Куда полетишь, может быть? 

— Возможно, у меня будет крутая 15-серийная программа о путешествиях по России. По формату она немного напоминает шоу «Орёл и решка», но только я буду показывать нестандартные места нашей страны — что необычного можно найти в Челябинской области, на Чукотке, Курилах и т.д. Если всё срастётся, то съёмки начнутся в середине года. Я бы очень хотел, чтобы на Россию обратили внимание и мы развивали свой туризм. А то за нас это уже делают американцы. Например, у них есть топовый тур в Магадан, который стоит 7,5 тысяч баксов. То есть к нам едут американцы и европейцы, чтобы за деньги посмотреть на ГУЛАГи, а мы плюемся. Надо исправлять ситуацию. 

— Каким ты видишь себя через 10 лет?

— Надеюсь, таким же. Мне нравится уровень свободы, который у меня существует — как личный, так и финансовый. То есть я в любой момент могу позволить себе поехать куда-то и остаться там. И мне бы хотелось, чтобы вот эта свобода, которая у меня появилась в 18 лет, оставалась всегда.

— Расскажи про самый дикий и сумасшедший поступок в жизни.

— Есть истории, вообще прям дичь. Короче, я лазил на Египетские пирамиды в 2013 году. Сначала сделали разведку, изучили место. Поняли, что территория закрывается в пять вечера и туда можно попасть, спрятавшись в одной из гробниц. И вот мы оказались в месте, куда закапывали фараонов и их прислугу. Гробница представляет собой небольшой туннель с ямами, в которых лежат гробы. И так мы втроём (Вадим Махоров, Марат Дюпри и я) сидели там с пяти вечера до часу ночи. Посмотрели фильм «Американские снайперы», а потом мне захотелось по второму номеру, то есть в туалет по-большому. Выйти на улицу я не мог, потому что это было бы палевно, и в итоге я взял листы А4, на которых была распечатана карта места, и сходил в яму, на дне которой находилась гробница…