Интервью с Севастьяном Смышниковым, Владиславом Миллером и Артуром Касимовым
Театр Табакова, которым на сегодняшний день руководит Владимир Машков, является одним из самых известных в России. Мы пообщались с его молодыми звёздами Владиславом Миллером, Артуром Касимовым и Севастьяном Смышниковым и узнали, почему они выбрали эту профессию, чем современный театр отличается от классического и почему многие актёры уходят в кино.
Севастьян Смышников, 20 лет
20-летний Севастьян состоит в труппе Театра Олега Табакова с 2020 года и занят в спектаклях «Старший сын» (Кудимов), «Мольер, avec amour» (Ковьель), «Епифанские шлюзы», «Моя прекрасная леди», «Страсти по Бумбарашу» (Семён Бумбараш).
— Почему ты выбрал профессию актёра?
— Не могу сказать, что я её сознательно выбрал, меня привела к ней цепь случайностей, даже учебное заведение было найдено случайно, я хотел просто попробовать, а в итоге прошёл все туры и поступил в Школу Олега Табакова. С профессией актёра я знаком с детства. Мой папа Юрий Смышников — артист Воронежского театра драмы имени Алексея Кольцова. Всё детство я провел за кулисами, рассматривал костюмы, видел работу гримеров, актёров, бутафоров и прочих служителей театра. Это было интересно, но не более того, я возвращался домой и жил своей жизнью, — ходил в школу, занимался бально-спортивными танцами. Потом в процессе обучения я понял, что это действительно моё, мне интересно заниматься этим делом, общаться с этими людьми. Это таинственная профессия, в ней много секретов, даже волшебства, конечно, общения со зрителем. Мне здорово повезло, потому что в Школе Табакова со мной лучшие педагоги, в том числе и великолепные артисты, а в Театре Олега Табакова — лучшая труппа в мире, я в этом совершенно убеждён.
— Ты с первого раза поступил в Школу Табакова, и это удача. Ведь в хорошие учебные заведения крайне трудно попасть. Согласен?
— Конечно, трудно! Хорошие учебные заведения потому и хорошие, что педагоги там работают на совесть, студенты получают качественное образование, а значит, отличные перспективы. Уникальность Школы Табакова заключается ещё и в том, что педагоги — это действующие артисты Театра Олега Табакова. Днём они преподают, учат студентов профессии, а вечером студенты могут увидеть своих учителей в спектаклях и проверить, как они сами реализуют теорию на практике.
Для меня театр — это способ существования, моя жизнь.
— Как давно играешь в Театре Олега Табакова?
— В школе у меня было два великолепных артиста и замечательных педагога — народный артист России Михаил Михайлович Хомяков и заслуженный артист России Иван Валентинович Шибанов, они пригласили меня в спектакли, в которых сами играли. Михаил Михайлович взял меня на небольшую роль нотариуса в спектакль «Два ангела, четыре человека». А Иван Валентинович — в постановку «Епифанские шлюзы». Там у меня достаточно большая роль, мне даже нужно было научиться играть на аккордеоне. Я всё лето занимался, репетировал, а в сентябре уже играл. Поэтому можно сказать, что с четвёртого курса я считался приглашённым артистом театра Олега Табакова.
— Можно ли разделить театр на современный и классический?
— Я буду отталкиваться не от общего понятия — что такое театр, я буду говорить конкретно о Театре Олега Табакова. На данный момент — надеюсь, что так будет всегда — это мой дом, где я чувствую себя комфортно и уверенно. Для меня театр — это способ существования, моя жизнь. Если говорить конкретно про профессию, то театр — это, наверное, изучение себя, своих чувств, чувств и мыслей других людей.
Что такое современный театр? Не могу точно ответить на этот вопрос. Когда играю, то не делю спектакли на современные или не очень современные, а вот тема спектакля может быть или не быть современной. И это не зависит от возраста пьесы или режиссёра.
— Давно существует ситуация, когда актёр уходит из театра в кино, потому что там мало платят… Так ли это?
— Я не знаю, затрудняюсь ответить на этот вопрос. Возможно, дело тут не в деньгах, а в том, что некоторые артисты просто выбирают то, что им ближе. При этом есть те, кто совмещает кино и театр.
Уходят же по разным причинам. Все театры разные, со своими правилами жизни, своим репертуаром, со своим вкусом. Наверное, некоторым людям просто не подходит этот вкус или правила. Сам я не собираюсь никуда уходить из театра и вряд ли когда-то соберусь.
— Есть ли какой-то универсальный рецепт, как стать известным артистом?
— Есть рецепт. Нужно очень много трудиться и работать, чтобы завоевать право выходить на одну сцену с артистами, которые имеют огромный опыт, например, с педагогами. Необходимо тратить много-много-много времени на самовоспитание, образование, на свою фантазию, воспитывать волю к работе, развивать свой талант. Надо быть трудолюбивым. На протяжении всего обучения нужно следить за собой, своими навыками. А когда ты уже работаешь в театре с большими артистами и педагогами, всем этим нужно заниматься с ещё большим вниманием.
Слово «звезда» я, конечно, не могу отнести к себе. Я — парень, который занимается любимым делом с любимыми коллегами. Я наслаждаюсь процессом и отдаю ему всё своё время. В кино у меня немного работ — их можно по пальцам пересчитать, и все они эпизодические. Мне было очень интересно попробовать себя в кино. А сейчас у меня одна задача — реализовываться и делать что-то интересное, полезное, вдохновляющее здесь, в театре.
Для меня герои нашего времени — это люди, связанные с профессией, великие люди, тонкие, чувствующие, искренние.
— Было очень много дискуссий относительно игры Ольги Бузовой на сцене МХАТ им. Горького. Одни говорили, что это недопустимо, а другим очень понравилось, как Оля вжилась в роль героини нашего времени. А ты что думаешь?
— Признаться, не интересовался этой темой, но слышал, в новостях это постоянно «проскакивало». Мне неинтересно, поскольку я очень люблю процесс обучения и познания своей профессии. Я очень люблю репетиции, нашу работу, вот всю эту «мелкую моторику»: разбор произведения, наблюдать за профессиональными артистами — как они разговаривают, пробуют, мыслят. А когда какой-то человек, вот здесь можно сказать — звезда телевизора — выходит и говорит: «Я теперь ещё и актриса», для меня в какой-то степени — это неуважение к нашему делу. Наверное, так нельзя делать — пускать на театральную сцену человека, который понятия не имеет, в чем заключается профессия актёра, а только представляет что-то.
Опять же, я не видел, может, она гениально играет, но всё же без соответствующего образования не стоило ей выходить. Тут надо очень много чего знать — понимать технику, чувствовать свою природу, тело и голос, взаимодействовать со своими партнёрами по сцене.
— Кто для тебя герой нашего времени? Вот Моргенштерна к ним часто причисляют.
— Для меня герои нашего времени — это люди, связанные с профессией, великие люди, тонкие, чувствующие, искренние. Среди них Олег Даль, Олег Табаков, Александр Абдулов. Могу перечислять бесконечно, потому что это те люди, с которых я брал пример. Мои родители тоже в этом списке, и, наверное, для меня они на первом месте. Папа — великолепный пример настоящего мужчины для меня, а также талантливого актёра. Мама — мудрая, тонкая, заботливая женщина, и для меня она — герой нашего времени. Владимир Львович Машков, конечно, тоже герой нашего времени. С него я тоже беру пример. Он очень добрый, тонкий и чувственный человек и артист.
Про Моргенштерна не знаю, что сказать. Мало знаю. Слышал, что он — рэпер. Понимаете, есть такие вспышки популярности в современном мире, и вот к таким «звёздам-вспышкам» я могу отнести Моргенштерна, наверное. Но он не герой нашего времени, и мне не кажется, что его популярность будет очень долгой. С другой стороны, молодые люди вроде меня не лучший выбор для оценки творчества Моргенштерна.
— После того, как на Олю Бузову все набросились с критикой, многие сказали о том, что в театр народ повалил толпами только из-за неё. Получается, что людям сейчас интересны только хайп и блогеры? Твое мнение?
— Я думаю, что нет. Людям всегда интересно разное. В провинции существует множество маленьких и неизвестных театров, где создаются интересные и прекрасные спектакли. И на них тоже ходят люди, аплодируют артистам и платят деньги за билеты.
А нравится постановка или нет, это уже дело вкуса. Что касается истории с Бузовой, то в данном случае был сделан великолепный бизнес-ход по сбору денег. Некоторые люди считают, что посещение такого спектакля престижно, но, к сожалению, всё это не относится никаким образом к театральному искусству. Нелепо вообще об этом говорить.
Почему молодёжь не ходит в театр? Может, потому что им то, что происходит на сцене, не нравится, потому что это не про них. Им просто не к чему эмоционально подключиться…
— Каков процент молодёжи, которая посещает театр?
— Наверное, небольшой. Как её привлечь? Не знаю. Видимо, в жизни молодого человека должна случиться какая-то ситуация, связанная с театром, что-то должно зацепить, вот тогда процент посещаемости увеличится. Но, к сожалению, по-настоящему хороших спектаклей совсем немного, зацепить и удержать – разные вещи. И вот почему молодёжь не ходит? Может, потому что им то, что происходит на сцене, не нравится, потому что это не про них, потому что видят атрофию чувств, искренности, им просто не к чему эмоционально подключиться…
Я счастлив, что в нашем театре свои и чужие чувства, эмоции изучают и исследуют, а потом правдиво отражают на сцене. Это самое интересное.
— Каким ты себя видишь через 10 лет?
— 30-летним мужчиной, актёром, который служит в Театре Олега Табакова, занимается любимым делом и получает огромное удовольствие от этого. Хочу увидеть себя более опытным профессионалом, который доказывает прежде всего самому себе и зрителям, что он что-то умеет в этой непростой профессии.
— Самый сумасшедший, дикий поступок в жизни?
— Когда я учился в школе, мне нравилась одна девочка. Мы были в параллельных классах, я — в 8-м «А» классе, а она в 8-м «Б». Каждый день я её «провожал», правда, она не видела, так как я шёл за ней следом после школы. Она не замечала меня, а когда девочка заходила в свой подъезд, я шёл домой. Она была очень современная девчонка, очень общительная, с кучей друзей, которые порой были старше, например, из 10-го или 11-го классов. А я был самым маленьким в классе, поскольку пошёл в школу с шести лет.
И вот однажды я пригласил её на свидание. Но она не пришла. Может, забыла или не захотела. Я выходил из школы, а она как раз общалась со взрослыми ребятами, и я подошёл к их компании. Мне аккуратно намекнули, чтобы я топал мимо. Меня, 14-летнего подростка, это очень сильно возмутило. В итоге я полез в драку один против пятерых парней, которые были значительно сильнее меня. В общем, отхватил по полной, но мне было приятно, что я сделал это. К сожалению, дальнейшее общение с той девочкой так и не завязалось. Зато я преодолел свой страх.
Владислав Миллер, 22 года
Многие запомнили Владислава по главным ролям в спектаклях «Матросская Тишина» Владимира Машкова и Александра Марина и «Ревизор» Сергея Газарова. В этом сезоне в его репертуар добавились спектакли «Мольер, avec amour», «Страсти по Бумбарашу». Миллер родился в маленьком городе Кашин в Тверской области и поначалу не думал о профессии актёра. Его больше привлекала хореография.
— Почему ты стал актёром?
— Изначально мне было интересно другое направление. В детстве я занимался хореографией и мечтал работать в Государственном ансамбле народного танца имени Игоря Моисеева. Со временем я стал заниматься ещё игрой на фортепиано, окончил музыкальную школу с красным дипломом. Плюс в моей жизни присутствовал спорт. Я много чем увлекался и понял, что в идеале хочу совместить несколько направлений, а это можно сделать только в одной профессии — в профессии актёра. Поэтому после окончания 11-го класса планировал поступать в театральный институт. Но двумя годами ранее случайно узнал о Школе Олега Табакова, куда можно поступить уже после 9-го класса, и решил попытать удачу. В итоге поступил. Во время учёбы в Школе Табакова я окончательно понял, что актёрство — действительно моё ремесло, которым я должен зарабатывать деньги.
— В хорошие учебные заведения крайне сложно попасть… Как было у тебя?
— Я поступал в Школу Олега Табакова на общих правах, было несколько туров. Школа Табакова является уникальным заведением. Мастера и педагоги сами ездят по стране, в такие дальние точки, как, например Кемерово и Новосибирск, Владивосток и проводят конкурсы, в ходе которых отбирают потенциальных студентов. Затем эти ребята отправляются в Москву, где проходят финальные три тура. В моё время на них присутствовал сам Олег Павлович Табаков, сейчас Владимир Львович Машков.
Так как я жил в Тверской области, то поступал в Москве — мне недалеко ехать. Сначала был предварительный конкурс, а потом три тура в столице. Смотрели пластику, хореографию, вокал и так далее. Я очень волновался. Целый год готовился! Вместе с педагогом из своего города Татьяной Васильевной Герш мы подготовили большую и разнообразную программу. Я понимал, что чем больше я предоставлю материала, тем быстрее на меня обратят внимание. У меня было четыре прозы, пять басен, пара десятков стихотворений. В этом году я участвовал в отборочных турах в регионах и в Москве, правда, уже с другой стороны, и видел, что часто ребята приходят с одной басней, одной прозой и одним стихотворением, а этого недостаточно.
Я буквально прочёл первую строку басни Дениса Давыдова «Голова и ноги», как Олег Павлович произнес: «Всё, старик, садись».
На этапе поступления я дошел до третьего тура (а ребят постоянно отсеивали), и со мной случилась невероятная история. Нас осталось человек 50, и после третьего тура должны были сообщить, кто рекомендуется к зачислению. Кстати, я тогда ещё заметил интересный факт, что впервые в комиссии, помимо Олега Табакова, сидел Владимир Машков. И именно наш курс стал первым курсом, который выпустил Владимир Львович Машков. Олега Павловича не стало 12 марта 2018 года, когда мы учились на четвёртом курсе.
Так вот, вызвали нашу десятку. Я вышел к комиссии со словами: «Здравствуйте! Меня зовут Владислав Миллер. Мне 15 лет». Олег Павлович сказал: «Здорово, старик. Давай читай». Я буквально прочёл первую строку басни Дениса Давыдова «Голова и ноги», как Олег Павлович произнес: «Всё, старик, садись». У меня полное недоумение, видимо, отразилось на лице и один из мастеров — Михаил Андреевич Лобанов — предложил послушать, как я пою. Но Табаков сказал, что не надо. И меня посадили. Дальше всех слушали много и долго. Я вышел со слёзами на глазах и сообщил маме, что надо паковать чемоданы, ведь Олег Павлович послушал всего полторы строчки и дальше не стал. А через час вышла девушка и зачитала список абитуриентов, рекомендованных к зачислению, где было и моё имя.
Поступать в Школу Табакова как было трудно, так и осталось. Повторюсь, Школа Табакова – уникальнейшее учебное заведение. Ко всему прочему, наша Школа — ещё и пансион с полным обеспечением от государства, где нет платных мест. Поэтому конкуренция дикая! И, естественно, для детей вроде меня — из маленьких городков — это сказка, а не учебное заведение.
С приходом Владимира Машкова Школа Табакова стала экспериментальной. Сейчас здесь можно получить среднее общее и высшее профессиональное образование за пять лет. То есть, дети в 15 лет после 9-10 класса поступают, а в 19-20 лет – раньше, чем в любом другом ВУЗе – уже получают диплом о высшем образовании. Конечно, многие мечтают сюда попасть!
— Можно ли сейчас разделить театр на современный и классический?
— Такое деление, наверное, существует. Если говорить о современном театре, первое, что мне приходит в голову — это «Гоголь-центр». У нас в театре современность другая, больше ценится внутренняя актуальность в спектакле. Например, в «Ревизоре» современности в самом тексте пьесы Гоголя достаточно, и совсем необязательно переносить её действие в офис — чтобы все были в пиджаках и на «Мерседесах». Намного сложнее сыграть классический спектакль в XXI веке так, чтобы удерживать внимание зрителя 2,5 часа. По сравнению с классическим, современный театр – такой как бы немного «лёгкий ход», по моему мнению.
— Актёры часто уходят из театра в кино, потому что там больше платят…
— Да, но на самом деле из-за таких проблем артисты из театра, чаще всего, уходят в плохое кино. Есть театры, включая наш, артисты которых не испытывают проблем с деньгами, нам тоже предлагают работать в кино. У меня были и есть съёмки в разных проектах.
Но к кино я отношусь аккуратно, потому что очень легко попасть в плохой проект и испортить репутацию. Для меня мои успехи в театре и кино несоизмеримы. Все картины, в которых я снимался — средние. Последний проект, который более-менее «выстрелил» — это сериал «Вампиры средней полосы», которых показывали на видеосервисе START.
К кино я отношусь аккуратно, потому что очень легко попасть в плохой проект и испортить репутацию.
Самая моя большая работа в кино — проект (для видеосервиса more.tv) «Ваша честь», адаптация американского сериала Your Honor. В главных ролях Олег Меньшиков и ваш покорный слуга. Очень надеюсь, что эту картину ждёт успех. Очень много сил туда вложено. Режиссёр этого фильма Константин Статский.
— Существует ли универсальный рецепт, как стать звездой?
— Ну, во-первых, я не звезда, а во-вторых, мне, конечно, повезло — я играю две главные роли в великом театре с большой историей, работаю с очень крутым артистом Владимиром Машковым. Рецепта никакого нет. Могу лишь рассказать, как я работаю над собой. Моё главное правило в жизни — это всегда оставаться человеком в любой ситуации, не идти головам и так далее.
Кроме того, в нашей профессии очень многое зависит от удачи — куда ты попадёшь, в руки какого режиссёра, в какой театр. Кто-то может поступить с первого раза, а кто-то лишь с десятого. Хотя и с пятой попытки поступают люди, которые впоследствии становятся большими артистами.
Потому нужно всегда и много работать над собой. При получении новой роли (неважно, в театре или кино) я всегда испытываю и страх, и радость. Первое — потому что всё заново, все с чистого листа. Довольно часто артисту для роли приходится обучаться каким-то новым навыкам с нуля. Например, в спектакле «Матросская тишина» я играю скрипача-гения. Чтобы исполнить небольшой фрагмент из Вивальди, я семь месяцев занимался скрипкой каждый день.
Ну, и конечно, нужно быть внимательным к себе и окружающим, нести ответственность за то, что делаешь, не пускать всё на самотёк. Не забывать о смысле, о том, с какой целью ты пришел в эту профессию. Что ты хочешь: стать звездой или действительно оставить что-то после себя?
— Игра Ольги Бузовой в МХАТе имени Горького наделала много шума. Зрители разделились на два лагеря. Одни категорически против, другим же понравилось, как Ольга вжилась в роль героини нашего времени… Что ты думаешь по этому поводу?
— К сожалению, профессия артиста сейчас потеряла ценность. Раньше артистов, как Гагарина, все знали, и относились к ним как к богам. И более позднее поколение артистов знали и очень любили — Олега Табакова, Олега Басилашвили, Олега Ефремова, Евгения Евстигнеева… А сейчас в кино работает очень много дилетантов, непрофессионалов или просто людей без знания ремесла. И в кино такие люди могут даже добиться успеха. Но театр – это все же другое дело. Тут необходимо владеть ремеслом.
Для МХАТа им. Горького я думаю, вся эта история, в первую очередь, маркетинговый ход, потому что, если верить скриншотам в социальных сетях, то цены на билеты на этот спектакль довольно высокие. При этом люди толпами идут смотреть на звезду нашего времени Олю Бузову.
Мне всё-таки немного обидно за то, что наша профессия теряет вес и ценность.
По поводу того, вжилась она в роль или нет — понятия не имею, я не был на этом спектакле. Только слышал от своего товарища, тоже артиста нашего театра, что Ольга исполняет роль, близкую себе — её персонаж — это певичка в каком-то ресторане, как драматическая актриса она там вроде не играет, но я не знаю, насколько это достоверная информация.
Мне всё-таки немного обидно за то, что наша профессия теряет вес и ценность. А так, в целом, я отношусь к таким вещам спокойно — аудитория Ольги Бузовой придёт на этот спектакль, и билеты будут выкуплены за минуты.
— Кто для тебя герой нашего времени? Кстати, к ним относят и дико популярного сейчас Моргенштерна…
— Так как я работаю по профессии актёр театра и кино, то для меня герои — это большие артисты-наши современники. Для меня примером является Владимир Машков, и не потому, что он художественный руководитель или мой партнёр. Владимир Львович — большой профессионал, когда он берётся за работу, то очень требователен, прежде всего, к себе. Он большой мастер, тонко понимающий эту профессию.
Я имею честь работать с ним и подпитываться его энергией и знаниями. Также в голову приходит имя Евгения Миронова – он один из моих (и не только моих) самых любимых артистов. А на таких людей, как Моргенштерн, я не ориентируюсь. Я по-другому мыслю, и для меня лично такие персонажи совсем не герои нашего времени.
— Но опять же народ толпами повалил на спектакль с участием именно Оли Бузовой, а не какого-либо другого артиста с огромным опытом. Почему так? Всем нужен только хайп?
— Причин много. Есть по-настоящему большие, хорошие артисты, которые, например, не работают в кино. Люди, которые не ходят в театр, скорее всего, не знают, кто они такие. Но этот факт никак не преуменьшает их талант, как и факт популярности часто ничего не говорит о таланте.
Я не думаю, что сейчас всем интересны только блогеры и хайп. В нашем театре не работают поп-звёзды или звёзды–блогеры, при этом у нас полная заполняемость зала. Я вообще за то, чтобы делать хороший продукт, за то, чтобы делать искусство. «Нужно играть верно, не хорошо, не плохо, а верно», — это слова Константина Сергеевича Станиславского, тогда зрители по-настоящему поверят артистам. И когда после спектакля «Матросская тишина» мы несколько раз выходим на поклоны, то это не связано ни с каким хайпом.
— Какой процент молодёжи ходит сейчас в театры?
— Я не знаю. Знаю лишь, что процент населения, который ходит в театр, равен 1%. Большая часть из них — женщины. Стоит ли думать о том, чтобы привлечь молодёжь в театр? Мне кажется, это не наша забота. Каждый решает сам для себя, что смотреть, чем питаться, чем наполняться и так далее. Мне часто пишут и отмечают в социальных сетях достаточно молодые люди.
Хочется верить в то, что через десять лет я останусь человеком, не заболею никакой болезнью, буду хорошим сыном, мужем, отцом и артистом.
— Каким видишь себя через десять лет?
— Хочется верить, что через десять лет я, в первую очередь, подойду к какому-то уровню мастерства в профессии, наращу «мясо», как говорят старые артисты. Наверное, к тому времени у меня уже появятся семья и дети. Естественно, хочется верить в то, что через десять лет я останусь человеком, не заболею никакой болезнью, буду хорошим сыном, мужем, отцом и артистом.
— Какой самый сумасшедший поступок в твоей жизни?
— Мне было 13-14 лет, и я очень просил родителей купить мне мотоцикл. И вот на день рождения мне подарили то, о чем мечтал! Буквально через месяц я уже чувствовал себя почти мотогонщиком. Мы с другом стали гонять наперегонки. И наступил день, когда родители пожалели, что купили мне мотоцикл. Во время одного такого «соревнования» я не справился с управлением на повороте, выехал в кювет, перевернулся на мотоцикле, вылетел через руль и сломал себе руку в двух местах, порвав при этом кожу. Меня зашивали, а предстояло ехать в лагерь «Орлёнок». В общем, я отправился туда в полиуретановом гипсе, чтобы иметь возможность купаться. С тех пор я стал больше думать о последствиях того, что делаю.
Артур Касимов, 27 лет
В Москву Артур переехал из Кировской области, окончив девять классов школы. Узнал от друзей, что в Москве Олег Табаков создаёт свою театральную школу, и решил попытать счастья. Касимов стал студентом первого набора нового учебного заведения, а в 2014 году был принят в труппу «Табакерки».
В сегодняшнем репертуаре актёра роли в постановках Евгения Писарева, Николая Дручека, Сергея Газарова. В 2020 году сыграл Бусыгина в спектакле Алены Лаптевой «Старший сын». Кроме того, Артур также является педагогом Школы Олега Табакова.
— Почему ты выбрал профессию актёра? Чем она тебя привлекла?
— Я не могу начать ответ на этот вопрос с красивой фразы о том, что мечтал стать актёром с детства и ни о какой другой профессии даже не думал. Так как я человек увлекающийся, то успел позаниматься, наверное, во всех секциях и кружках, которые имелись в том месте, где я родился (бывший военный городок). Единственное, мне не хватало футбольной секции, потому что я, как и многие мальчишки, обожал погонять мяч. Но даже отсутствие секции мне не мешало. Когда мама уходила на работу, я играл в футбол на чемпионате. Правда, он был воображаемым, как и мои партнёры по футбольному полю. Поэтому бессознательное желание выступать и взаимодействовать с кем-то во время игры (я говорю не только про футбол) у меня было всегда. А моя фантазия теперь «помогает» мне играть в театре.
Параллельно со всеми спортивными секциями и участием в воображаемых чемпионатах я учился в музыкальной школе по классу фортепиано. Правда, пианист из меня, скажем честно, никудышный. Мне не хватало усидчивости. Иногда от отчаяния я разбивал чёрные клавиши фортепиано стулом, но всё-таки школу окончил.
Ещё я начал заниматься вокалом со своим педагогом. В девять лет я вышел сольно исполнять песню «Буратино» в местном ДК 31 декабря. На мне был сшитый колпак и картонный нос, в общем — при полном параде. Я пел перед большим количеством людей. Волновался, ноги тряслись… Но наверное, именно с того самого момента меня заинтересовала сцена, появилось желание выходить на неё как можно чаще. Чуть позже я начал заниматься в киностудии при школе. Мы снимали коротенькие фильмы, сами их придумывали, монтировали и ездили с ними на фестивали. А узнав о Театральной школе Олега Табакова, я стал готовиться к поступлению.
— Сразу ли поступил в Школу Табакова? Туда сложно попасть?
— В Школу Табакова нельзя поступать два раза, есть всего одна возможность, один шанс. Во времена, когда я учился, она имела статус среднего учебного заведения. Сейчас Владимир Львович (Машков) сделал все для того, чтобы школе присвоили статус высшего учебного заведения. Причем уникального! Ребята поступают в 15-16 лет, а в 20-21 год они получают диплом о высшем образовании! Конечно, требования к поступающим выросли. Идёт очень тщательный отбор. Нельзя ошибиться с выбором и пропустить талант. Но хорошие учебные заведения будут выставлять высокие требования, потому что там очень ответственно относятся к тому, чтобы студенты вышли в самостоятельную жизнь реальными профессионалами, а не просто актёрами с дипломами.
— Как давно играешь в Театре Олега Табакова? Как туда попал?
— В Театре Табакова я служу с 2014 года. Меня пригласили туда сразу же после окончания Театральной школы Олега Павловича. Конечно, я был счастлив, потому что меня взяли именно в этот театр. Я мог продолжать оставаться в той театральной «религии», основы которой во мне заложили во время учебы.
— Что для тебя театр? Можно ли разделить театр на современный и классический, например?
— В первую очередь, театр — это люди! Объединение большого количества сумасшедших людей, которые хотят достичь общего большого результата. Театр — это правильная объединяющая энергия, которая помогает делать невозможное! Это очень высокие слова. И не всегда получается им соответствовать. Не всегда и не у всех получается побороть свой эгоизм и с полной отдачей заниматься общим большим делом, по-настоящему стремиться к цели, успеху — не только личному, но и общему, всего театра. Театр — это абсолютная искренность.
Театр — это всегда про настоящее, это когда по-живому.
Что такое современный театр? Театр современен именно тем, что артисты пытаются искренне пережить происходящее, подключая все возможные и невозможные чувства и эмоции. Настоящие слёзы, настоящую радость. Сцена отражает всё то, что происходит, происходило или могло произойти у каждого человека, который находится в зрительном зале. Если кто-то из аудитории хоть на секунду узнает себя либо ситуацию, то он эмоционально подключается к происходящему на сцене. Тогда со зрителем что-то происходит, он меняется внутри (это, конечно, в идеале). Так что театр — это всегда про настоящее, это когда по-живому. Остальное можно называть по-разному. Сейчас много попыток даже не сделать современно, а поверхностно «осовременить» — вырывая из пьес персонажей, а из актёров — души.
— Уже давно существует ситуация, когда актёры уходят из театра в кино, потому что там мало платят… Так ли это?
— Так происходит, да. Получать деньги — это абсолютно законное и нормальное желание человека. Но зарабатывать или быть в профессии — разные вещи. Каждый сам выбирает, что ему нужно.
— Не все становятся звёздами в театре или выходят в совсем юном возрасте на сцену с мэтрами. Есть ли какой-то универсальный рецепт, как стать звездой?
— Я — не звезда, поэтому будет странно, если я начну рассказывать какой-то рецепт. Но мне кажется, что какого-то общего для всех метода всё же не существует. Очень многое должно совпасть. Удача, кстати, имеет немаловажное значение. И как говорил Олег Павлович: «Дело надо делать». Поэтому я стараюсь следовать его словам.
— Было много споров относительно игры Ольги Бузовой на сцене МХАТа им. Горького. Кто-то говорил, что это недопустимо, а кто-то, что Оля прекрасно вжилась в роль героини нашего времени. Твоё мнение?
— У нас в театре каких-то невероятных дискуссий по этому поводу не было. И у меня нет никакого желания заводить подобного рода разговор. Для меня интересней дискутировать на тему хорошей музыки или живописи и пытаться в этом разобраться, так как я, например, многое не понимаю. А когда этим начинаешь увлекаться, то для тебя открывается что-то новое, потом появляется своё мнение и отношение. Я не видел спектакля и игру Бузовой, поэтому высказывать какое-то мнение по этому поводу не могу. Но я вижу, что профессиональный театр начинают обесценивать (а именно это и происходит), и это, конечно, неправильно. Это всё картинка, фальшивая картинка, которая не имеет никакого отношения к реальному делу и профессии.
— Кто для тебя герои нашего времени? Вот Моргенштерна к их числу причисляют… себя таковым отчасти считает…
— Для меня герой нашего времени — честный человек.
— После того, как на Олю Бузову все набросились с критикой, многие сказали о том, что есть в этом и свои плюсы — в театр толпами повалил народ. То есть получается, что публике сейчас только хайп и блогеры интересны или? Как думаешь?
— Люди хотят получать лёгкие эмоции, и кому-то даже нравится кривляние, позёрство. Конечно, меня это пугает! Я считаю, что люди ходили в театр и будут продолжать это делать в поисках настоящих эмоций! Театр вечен, всё остальное забудется. Не думаю, что после песен Моргенштерна человек захочет поговорить с Богом, после настоящего спектакля вероятность намного выше.
— Каков процент молодёжи, которая сейчас посещает театр?
— В процентом соотношении, если честно, я не знаю, не интересовался этим вопросом. Но понимаю, что не очень много. Но время придет, и те люди, которые даже не знают, что такое театр, заглянут сюда, а дальше уже дело за артистами. Надо работать так, чтобы случайно зашедший человек вернулся. Я знаю молодых зрителей, которые с удовольствием ходят в театры и зовут своих друзей, таким образом подтягивая молодое население к искусству.
Кстати, у нас есть детский спектакль «Голубой щенок», который мы играем с большим удовольствием, а маленькие зрители покидают наш театр в прекрасном настроении. Так что надеюсь, что кто-то из них через некоторое время уже самостоятельно к нам вернётся.
— Каким видишь себя через 10 лет ?
— Надеюсь, я добьюсь того, что планирую. Но если сейчас расскажу об этом, то это будут просто слова.
— Твой самый сумасшедший или дикий поступок в жизни?
— Я вам не расскажу про свой самый сумасшедший поступок по ряду причин! Но есть у меня одна поистине дикая история. Думаю, мало с кем случалось подобное. Однажды на меня упало… пианино! Легло оно на меня той частью, где находится клавиатура, та самая, по которой я в юности яростно бил стулом в моменты разочарования. Это был ответный удар. Я считаю, что у предметов, тем более у таких, как музыкальный инструмент, тоже есть душа. Думаю, душа пианино «была расстроена» из-за моего поведения. Произошло это много лет назад 31 декабря. Мне было лет 12. Вечером мы с мамой должны были идти в гости к друзьям встречать наступающий год. Она убиралась в квартире, а я находился в своей комнате и очень громко слушал музыку. Под звук динамиков я играл с мячом для большого тенниса. И случайно ударил по пианино мячом, который в результате застрял под ним. Вместо того, чтобы нагнуться и достать его, я лёг под пианино чуть боком. В итоге достал. И решил встать, оперевшись на клавиатуру инструмента. И тут случилось это… Намёк инструмента был мощный, но не смертельный, к счастью. Так на меня в прямом смысле «упало» искусство. С этим и живу!
